Творчество английского писателя Джулиана Барнса — литературный перископ, и коль скоро выходит экранизация его романа «Предчувствие конца», то и поговорим о нем. Казалось бы, что общего между русским национальным характером и британским. Но, черт возьми, читаешь «Предчувствие конца» и примеряешь на себя, друзей и родных искусно сделанную тренч-историю. Да, с некоторыми оговорками, не так часто мы стрижём газоны, как англичане. Потрясающий роман с детективной нотой, без сомнения достойный Букеровской премии, которую Барнс получил за него в 2011 году, не размазанный на 700 неудобоваримых страниц, а сконцентрированный, медитативный, философский и ироничный. Если я скажу, что Барнс гениален, то наверняка не буду оригинальна.

Читать далее

«Вообразите, говорил профессор, что мы едим яичницу. Приготовила ее моя домработница Паша, и вот мы едим. Тут появляется человек, который эту яичницу не приготовляет и не ест, но говорит о ней, — вот это и есть ­музыковед».

Я не музыковед и не литературовед. Но возьму на себя смелость поговорить о книжной мелодии, написанной Джулианом Барнсом, — его новом романе «Шум времени». Мистер Барнс, лауреат Букеровской премии, на сей раз обращается не к истории с вымышленными персонажами, а пишет о жизни выдающегося русского композитора Дмитрия Шостаковича в эпоху, названную писателем шумом времени, то едва уловимом в шелесте нот и прикосновениях любви, то гремящим лихими литаврами сталинской тирании, от звука которого «уши вянут».

Читать далее