В самом ожидаемом романе осени «Безгрешность» Джонатана Франзена есть всё: и детективная нота, и социальный роман, и семейная драма, и экскурс в историческое прошлое. Автор — умелый проводник по хитросплетениям сюжета и его извилистым закоулкам: не успеваешь вынырнуть из накатившей сюжетной волны, как подхватывает следующая, набежавшая с новой силой. Чтение этого романа — своего рода литературный фридайвинг, где ты остаёшься наедине с глубиной до последней молекулы кислорода в теле. Без воздуха до тех пор, пока кровь не начинает вскипать — настолько уплотненно пишет Франзен.

Франзен, как и Донна Тартт, — представители романа в классической его форме: многослойной, широкомасштабной, вскрывающей болезни современного общества. У Франзена за изощренным, но весьма жизненным сюжетом стоит целый набор идей, расфасованных по коробочкам-главам, где им там самое место. Вскрываешь первую, копаешь до самого дна, берёшься за вторую, третью и так далее, в итоге возвращаешься к первой за какими-то недостающими деталями. Не возникло сомнений, что роман станет литературной находкой и пополнит ряды «новой» классики.

Имя мне нравится. Возлагаю на вас большие надежды.

Главная героиня романа — двадцатитрехлетняя Пип (аллюзия на «Большие надежды» Диккенса), чьё полное имя Пьюрити переводится с английского как «безгрешность», находится в поисках себя, истоков и границ той безгрешности, где «безгрешность — это из области детства». Образ матери и тема материнства — центробежная сила всего повествования. У Пип непростые отношения с матерью, живущей уединенно и буквально душащей своей любовью дочь, учебный долг, бесперспективная скучная работа, иными словами — тоска. Пип мечтает разыскать своего отца и раскрыть тайну своего рождения, тщательно оберегаемую матерью. И появляется человек, готовый в этом помочь, — Андреас Вольф, организатор и идейный вдохновитель проекта «Солнечный свет», занимающегося утечками компрометирующих данных и выбросами их в Интернет.

Но “Викиликс” – грязная штука. Кому-то она и жизни стоила. А Вольф пока что довольно чистый. Безгрешный. Это у него бренд сейчас: безгрешность.

Андреас вырос в привилегированной семье в социалистической немецкой Республике и раскрыл крылья в момент её падения. Он всегда был одаренным мальчиком, не таким, как все, и мать его была не такой как все.

«Он излучал неотразимый магнетизм, и в нем угадывалась какая-то тайная тоска, тайное знание. Годы спустя, когда он прославился на весь мир, это меня не удивило. То, что чувствовал к нему я, похоже, чувствовали все, и его успеху я никогда не завидовал, потому что знал: внутри него, в глубине, нечто сломано».

Юному Вольфу было, что скрывать, в его семье скелеты, которые принято прятать по шкафам, сидят за одним столом с домочадцами. В одной из таких плясок смерти принял участие и американский журналист Том Аберант. О роли журналистики Франзен тоже высказался, противопоставляя ей деятельность проекта Вольфа. Однако же высокая журналистская миссия не помешала Аберанту не единожды нарушить закон и кодекс этики.

«Журналисты – вот кто настоящие парии. Как ни подчеркивались скромность Андреаса в личных расходах и безгрешная чистота его миссии, Пип больше импонировало журналистское существование: стесненность в средствах, алименты и ипотечные платежи, сэндвичи за четыре доллара в перерыве на ланч – все это напоминало Пип ее мать и их кое-как перебивающихся соседей в Фелтоне».

---

«Внезапная доступность порнографии, анонимность использования, ликвидация авторского права, мгновенность удовлетворения, масштаб виртуального мира внутри реального, глобальность файлообменных сетей, чувство господства, которое дает компьютерная мышь, – да, потенциал интернета огромен, особенно для тех, кто несет солнечный свет».

Безгрешность — это незнание. В современном мире Интернет стал не просто источником информации, но и хранителем данных, как полезных, так и вредоносных, в любой момент способных уничтожить человека. Так или иначе главным героям приходится платить дань новой власти, захватившей мир.

Оптимизируй — или умри. Убивай — или тебя убьют.

«Он был до такой степени погружен и втянут в интернет, так вплетен в его тоталитарное бытие, что его, Андреаса, сетевое существование начинало ощущаться им как более реальное, чем физическое. Глаза всех людей на свете, даже его последователей сами по себе, в физическом мире ничего не значили. Какая разница, что тот или иной человек думает о нем про себя? Мысли как таковые не существуют так, как существуют данные, которые можно искать, распространять и читать. И поскольку человек не может пребывать в двух местах одновременно, чем больше он существовал как интернет-образ, тем меньше чувствовал себя живущим во плоти. Интернет означал смерть, и, в отличие от Тэда Милликена, Андреас не мог уповать на облако как на источник посмертного бытия».

---

«Замени теперь “социализм” на “сети” – и получишь интернет. Его соперничающие друг с другом платформы едины в своем стремлении задать все параметры твоего существования».

Безгрешность — это любовь, всепоглощающая и не требующая ответов на бесконечное количество вопросов, состояние невесомости, растворимости одного человека в другом, невидимости. Герои книги Франзена любят, но как-то удушающе безгранично и по-уродливому разрушительно. Однако хоть раз в жизни, но каждый из них сделал попытку познать, что же такое безгрешность. И Пьюрити только в начале этого пути.

«Можно, должно быть, справиться лучше, чем ее родители, но она не была уверена, что это ей удастся. Только когда небеса вновь разверзлись, когда по крыше машины забарабанил дождь, посланный необъятным темным западным океаном, когда звук любви заглушил те, другие звуки – только тогда она подумала, что, может быть, справится».

Также рекомендуем рецензии:

«Щегол» Донна Тартт http://bookfriends.club/2015/12/shhegol/

«Стоунер» Джон Уильямс http://bookfriends.club/2016/08/stouner/

«Катушка синих ниток» Энн Тайлер http://bookfriends.club/2016/08/katushka-sinih-nitok/