Book Friends Club

Коли Тойбин

Дом имен

Это в России ницего нету, а в Греции всё есть.

А.П. Чехов, «Свадьба»

Добавим: а в Древней Греции и подавно. И если на ум приходят ассоциации с мрамором, образами в красивых хитонах, высокопарными речами под стать атлетичному телу и не менее тренированному духу, то хитроумные и изощренные политические игры сильных мира античного в том же ряду. К этой теме и обратился Колм Тойбин после довольно успешных женских жизнеутверждающих историй («Бруклин», «Нора Вебстер»). Конечно, это роман-экивок с указанием на то, что понимание настоящего, и тем более прогнозы на будущее, невозможны без осмысления прошлого.

Автор, по утверждению многих критиков, создал иноверсию «Карточного домика» в тогах. Согласны. Но отчасти, будем говорить о стилизации политических распрей в древнегреческих декорациях. В сюжете – кровожадные политические и военные игры за власть: матери Клитемнестры, дочери Электры и сына Ореста. Так как демонстрируются разные точки зрения, повествование многоголосно, то налицо конфликт «отцов и детей». Старшее поколение в семье выступает против младшего, которое затем уверенно сравнивает счёт. История начинается с принесения в дар богам главой клана Агамемнона старшей дочери Ифигении с вполне практической целью — «поменять ветер в боях». Маятник раскачивается интенсивнее — и у читателя на глазах клан разлагается страданием и гниет страхом.

 «Сколько всего ускользнуло, а дух смерти все мешкает. Может, этот запах проник в мое тело и был встречен там как старый друг, заглянувший в гости. Запах страха и смятения. Запах — он здесь, как самый воздух: он возвращается так же, как по утрам возвращается свет. Он мой постоянный спутник — придает жизни моим глазам, глазам, что сделались тусклыми от ожидания, но теперь они не тусклы, сейчас их озаряет блеск».

 И у Тойбина (в тандеме с переводчиком книги на русский язык Шашей Мартыновой) получается передать силой слова застывшую в мраморе и камне красоту древнего мира. Стилистика прекрасна: нет места пространным лирическим отступлениям или полстраничным описаниям природы, как и чрезмерным внутренним диалогам и драматическим сценам . Герои – люди дела, а не слова.

 «Если поступит, как прошено, и найдет их — остальные решения примет на месте. Размышляя, каков более вероятный исход, Орест сказал себе, что он — сын своего отца и способен, если пожелает, применить во дворце свою власть, однако был он и сыном своей матери, которая предупредила его, чтоб не доверял никому… Они со стражником разработали замысел, стражник добыл ключ от комнаты за кухнями, откуда был боковой выход из дворца, там-то они и выберутся наружу в безлунное время».

 Быть человеком дела – значит отвечать за свои поступки. Не надеяться на бога или иные внешние силы, которые, скорее всего, не заинтересованы в вашем существовании. С другой стороны, захватываемая власть развращает, награждая мнимым правом ставить богов на уровень ниже себя. Где-то между этими двумя плоскостями и слышны имена в любом правительствующем доме.

 «Я знаю как никто другой, что боги отстранены, у них нет других забот. Им так же нет дела до человеческих страстей и выходок, как мне нет дела до листвы на деревьях. Я знаю, что листва есть, она вянет, и отрастает вновь, и вновь вянет — как появляются на свет и живут люди, а затем замещают им подобные. Я не в силах помочь им или предотвратить их увядание».