Не ожидала от книги ничего, не читала Филипенко ранее, отзывы критиков и читателей в диаметре от уничижительно разгромных до прославляющих нового гения современности. И вот — «Травля» Саши Филипенко в шорт-листе национальной премии «Большая книга 2016». После присуждения «Русского Букера» Александру Снегирёву с его расхристанной «Верой» мой скепсис относительно творчества молодых современных авторов пустил корни. Однако... Однако «Травля» выстрелила, хоть и не в самое сердце. Но романом не стала бы её называть (повесть, история), для более крупного жанра ей не хватает эпического воздуха, словесной мощности и сюжетного масштаба.

Начало шло со скрипом, с удивлённым изгибом брови, но как только автор бросил это гиблое дело — изощряться над формой и содержанием — и начал собственно говоря рассказ о травле, то сюжетные узлы завязались, слова естественным образом, без излома, разлились рекой и наступил катарсис — сопричастность к авторской мысли.

А сюжет прост и жизненно правдоподобен. Известный журналист Антон Пятый, опубликовавший в СМИ разоблачительные сведения о чиновнике Владимире Славине, и его семья становятся объектом повсеместной травли как со стороны приспешников её зачинщика, так и под натиском толпы. С чего всё началось и чем закончилось в беседе с братом-виолончелистом рассказывает участник и организатор травли Лев Смыслов, несостоявшийся журналист и прогнивший до мозга костей человек. Пятый, Славин, Смыслов — говорящие фамилии на фоне российских декораций.

«Возможно, я ошибаюсь, но мое первое впечатление таково: Россия — страна клише. Люди в большинстве своем говорят подводками, которые днем ранее услышали по телевизору. Здесь не принято переваривать информацию. Услышал, понравилось, говори! Буквально вчера, за обедом, за соседним столиком сидел какой-то хмырь, который, пытаясь произвести впечатление на коллег, выдавал за собственное мнение речь моего отца.
Мое второе наблюдение: повальное раздвоение личности! Здесь можно говорить вещи прямо противоположные, и никого это не смутит. Иван Грозный у них душка, священники благословляют иконы со Сталиным. Штуки, которые не укладываются в голове, здесь происходят на каждом шагу!
Ну и третье... Кажется, местное население использует возможности собственного языка процента на три. Какой-то невообразимый культ Эллочки-людоедки (это такой литературный персонаж, олицетворяющий собой глупость, вульгарность и пошлость). Я много лет разговаривал по-русски только в семье, но здесь впервые почувствовал себя профессором славистики. У меня создалось впечатление, будто большинство этих людей изучает русский как иностранный».

Филипенко пишет на злобу дня, без прикрас, прямолинейно, постановочно. И всё бы было хорошо, если б не было столь грустно, что таковы сюжеты прозы XXI века.