На книгу «Ненастье» Алексея Иванова, в сентябре 2016 года ставшего лауреатом премии «Книга года», писать рецензию хотелось по горячим следам, пока не остыл нерв от сюжетного напряжения и темпа повествования, заданных автором с первых же страниц и державших за канделябры до последней строки. И вот спасибо автору за финал, есть над чем подумать, не спешить с выводами, которые не так очевидны и не так поверхностны, как может показаться сначала. За довольно простым сюжетом стоят идеи, продолжающие гуманистические идеи великих русских классиков, в том числе Достоевского.

Герман Неволин (вполне себе Раскольников новейшей истории России), бывший солдат, состоявший в союзе ветеранов Афгана «Комитет интернационалистов» («Коминтерн»), а ныне водитель инкассационной машины, решил грабануть своего хозяина и сбежать в солнечную, приветливую Индию в поисках русской сказки. Но это только круги на водной поверхности от брошенного камня.

«Даша ощутила это с обновлённой силой, потому что судьба ненадолго свела её с Германом Неволиным, и Даша вспоминала Германа, будто уже после казни, – Германа, печальника и скитальца, который ищет на белом свете заповедную страну счастья. Даша думала, что Герман подобен купцу Афанасию Никитину, который тоже бывал здесь, на Малабаре, искал Индию – как это издревле водится у русских, и нашёл тут русскую сказку».

Германом двигало мощное чувство сопротивления судьбе и желания помочь любимой женщине, поломанной Пуговке, начать новую жизнь, в которой не будет ненастья.

Он сделал всё, что мог. Он воевал, потом боролся, потом работал. А счастья не получилось. Смириться? А как же его Пуговка? И вот он украл и бежит.

«Герман был хорошим солдатом и потому придумал, как ему сделать мир вокруг Танюши таким, в каком ей не больно будет жить. Он может увезти Пуговку в Индию. Из ненастья – на полуденное солнце».

Но Герман не ожидал, что вместо пары миллионов ему достанется более сотни. Непосильная ноша — и вовсе не физически, а психологически — ментальная ловушка.

«Сто миллионов – слишком большая удача. К ней Герман не был готов. Десять-двадцать миллионов в мешке – это нормально, он так и рассчитывал, но сто миллионов!.. Такие богатства сами начинают управлять человеком. Не позволяют забыть о них, не дают уйти».

Хозяин денег — местный воротила Щебетовский, в прошлом командир «Коминтерна», и крупный игрок, обыграть которого не оказалось под силу никому из афганцев, даже Сергею Лихолетову, создавшему и раскрутившему «Коминтерн» в лихие 90-ые на основе идей «афганского братства», «дембеля не бывает» и «неправильно жить наособицу». Свой своего не продаст, не подставит и не предаст — так считал Сергей.

«Да можно дохера всего, Немец. Тебя везде поддержат. Коммерс-«афганец» тебе всегда в долг даст, поверит, поручится. Мент-«афганец» твою жопу прикроет. Бандос-«афганец» на тебя не полезет. Любой начальник тебя выслушает, если его самого как-то Афганом задело, посоветует, познакомит с нужными людьми. Вот и работай. Зелёный свет!
<...> – Короче, знаешь, что такое «Коминтерн»? Никому не говори, военная тайна. Это землячество по войне. Похеру, какая была война. Похеру, герой ты там был или чмордяй. Зато тебя здесь свои не кинут. Сведи в систему свои силы и «афганскую идею», и получится «Коминтерн»».

---

«Афган не сделал нас лучше. Но он не в военнике, а внутри. Ты можешь себе говорить: «Этот парень был в Афгане, значит, я буду ему верить». Не потому, что «афганец» – значит, хороший, а потому что тебе самому надо кому-то верить. Бога-то нет. Коммунизм мы решили не строить. А причина, чтобы верить другим, всё равно нужна. Всегда должны быть свои, и нужен способ превратить чужих в своих. Вот Афган стал таким способом. Неправильно жить наособицу».

Скрываясь в деревне Ненастье от ментов и ищейки Щебетовского, пущенных по его следу, Неволин перетряхивает содержимое прожитой жизни, расхламляя её, вспоминая, как было и что стало. С самого начала, с момента, когда Серега Лихолет взял на себя командование жизнью простого солдата по прозвищу Немец там, в ловушке гор Афганистана.

«- Не в убийстве дело, – Серёга закурил, глядя на буруны реки. – Просто в виде зверей легче понять, что «духи» тебе не враги, не соперники. Ну, как у боксёра груша – не враг. Нельзя с грушей боксировать до победы. Поэтому «духи» – только препятствие. А соперники тебе – свои пацаны. Это с ними ты соревнуешься. Кто выжил – тот победил, кто не выжил – тот проиграл».

Книга вовсе не и не только о рэкете и беспредельщине, творившейся в России конца ХХ века и начала следующего. Копайте глубже. Помимо детективной истории автор рассказывает нам о том времени как о вехе в истории, даёт ключи к пониманию тех событий, что стали уже прошлым, повлияв на будущее, ставшее настоящим.

Нет, – твёрдо сказал Володя, – дело не в молодости. Действительно мир поменялся. Разве сейчас мог бы появиться Сергей Лихолетов?

За лихими поворотами сюжета стоит прежде всего рассказ о людях, о том ненастье, что случилось в голове и душе, о тех мышеловках, в которые они угодили. И нет ни одного героя, кого бы автор идеализировал. На эту роль вполне мог бы претендовать Лихолетов, но идейным апологетам суждено умирать за свои идеи, а идея, возведённая в ранг религии, — сокрушается жизнью, историей, Богом, назовите, как хотите.

«Серёга искренне считал, что он круче всех, но своё превосходство (в меру своего понимания) использовал во благо ближних. Он вообще был нацелен на людей: жаждал одобрения, восхищения, зависти. Вряд ли он кого-то любил, кроме себя, но зато все вокруг видели: одиночество – это не то, что человеку причиняют другие люди, а то, что человек причиняет себе сам. Серёга был цельным: его величие и его несчастье имели общую причину. Он жаждал осчастливить тех, кто признал его командование, хотел стать для них заместителем бога по городу Батуеву, – и этим доказывал, что бог есть».

Вот разве что Татьяне Куделиной, Вечной Невесте и безропотной, безынициативной, ведомой, гражданской жене Немца, автор явно симпатизирует, такая современная Сонечка Мармеладова, святая грешница, кроткая и смиренная перед своей судьбой. Танюшу родили, чтобы получить двухкомнатную квартиру. Нелюбимая и гонимая семьёй и сверстниками в 15 лет неприметная «девочка-ландыш» становится любовницей командира «Коминтерна», героя-афганца Лихолетова. Жертвенность и покорность — её и друзья и враги. Однако только с ненастным Неволиным Танюше суждено очнуться от своего забытья.

«У неё есть Герочка, есть навсегда. Есть, ради чего жить, есть смысл и цель. Ну и пусть его посадят в тюрьму, она будет ждать его, будет писать ему, ездить к нему, она будет жить ради него и обязательно дождётся его, и прижмётся к нему, и попросит у него прощения, и потом, когда придёт её срок, умрёт рядом с ним, но это будет нескоро, нескоро».

Вот и преступление есть, и наказание будет, как и воскресение героев.

«За синими крышами дач, за кронами неурожайных яблонь чёрный небосвод с краю багрово потеплел. Но это был отсвет пожара, а не рассвета. Рассвет разгорался невообразимо далеко от деревни Ненастье – над хребтами Гиндукуша, над побережьем Малабара. Ненастье пока ещё лежало в темноте этой долгой субботы. Хотя на Земле, пусть и очень далеко, всё равно уже началось воскресенье».

«Ненастье» — в шорт-листе премии «Большая книга 2016». Что ж, большому кораблю — большого плавания!