Роман известного американского писателя в 2015 году стал лауреатом Пулитцеровской премии, а также долгое время находился в списке бестселлеров 2014—2015 годов по версии газеты The New York Times. Кадрированное повествование, состоящее из сценок, делает произведение похожим на кинематографическую повесть, в эпицентре которой разворачивается история слепой французской девочки и немецкого нацистского мальчика.

Это не классическая история о любви. Для каждого из героев события, которые им пришлось пережить, освещают их путь к себе. Поиск невидимого света в мире тьмы. И речь вовсе не о слепоте физиологической, речь о слепоте душевной, о тьме, застлавшей разум и накрывшей полмира. Действие романа происходит в оккупированной Франции времен Второй мировой войны, а именно в сердце французской империи Париже и в портовом городе Сен-Мало на берегу Ла-Манша в Бретани.

Я была там в прошлом году. Сейчас в Сен-Мало ничто не напоминает о событиях тех лет. В 1944 году город был сильно разрушен после бомбардировки американских союзников, его отстроили заново, но воспоминания живут как в памяти участников войны, так и на страницах литературных произведений.

Каждый час, думает она, из мира уходят люди, помнящие войну. Мы возродимся в траве. В цветах. В песнях.

Это уже история, и она у каждого своя. Энтони Дорр — американец, родившийся в 70-х годах и не имевший отношения к вышеописанным событиям. Он не дает оценок событиям, он просто написал свою историю, без претензии на документальную правдивость. Он попытался рассказать нам, что даже в кромешной тьме есть музыка и свет.

Откройте глаза, заканчивает голос, и спешите увидеть что можете, пока они не закрылись навеки. Потом вступает фортепьяно. Звучит одинокая мелодия, от которой у Вернера такое чувство, будто золотая лодка скользит по темной реке. Череда аккордов преобра­жает Цольферайн; дома растаяли, фабричные трубы рухнули, шахты заполнились землей, улицы заливает древнее море, воздух дышит обещаниями чудес.

Главный герой романа — немецкий мальчик-сирота арийской внешности, самоучка, мечтающий об учебе в Берлине, чтобы стать великим инженером. Еще будучи подростком он умел по наитию собирать и чинить радиоприборы. Но жизнь иначе распорядилась его талантом: он стал орудием для убийства.

В историях про войну все бойцы ­Сопротивления — решительные мускулистые герои, способные собрать автомат из канцелярских скрепок. А все немцы — либо богоподобные блондины, взирающие из открытых танковых люков на разрушенные города, либо похотливые маньяки, пытающие еврейских красавиц. Тому мальчику просто не осталось мес­та в общей картине. Он был почти неощутим, как будто рядом с тобой — перышко. И все же его душа свети­лась глубочайшей добротой, ведь правда же?

Главная героиня романа — ослепшая еще в детстве французская девочка из интеллигентной семьи, воспитанная отцом-одиночкой, музейным мастером. Комнатный цветок, которому пришлось выжить и приспособиться жить.

Он — захватчик, соучастник массового преступления, но только благодаря ему она останется жить.

Она — первая и единственная его любовь, чудо, сотканное из лунного света и осветившее на миг его больную, погружённую в мрак душу.

Вернер идет в твидовых брюках дядюшки Мари-Лоры, с вещмешком за спиной. Ему восемнадцать. Всю жизнь учителя, радио, вожди твердили Вернеру о будущем. И где оно теперь, будущее? Дорога впереди пуста, траектории его мыслей устремлены внутрь: он видит, как Мари-Лора с тростью исчезает, словно пепел от костра, и тоска мучительно стучит о ребра.

Да, автор пишет о том, чего сам не пережил, и в этом мало правды, всё есть художественный вымысел. Но и правда неоднородна и у каждого своя. Война у каждого своя. И война одинаково бессмысленная у всех авторов, пишущих о ней в какой бы то ни было форме.

Вернер думает, до чего бессмысленно строить прекрасные здания, сочинять музыку, петь, печатать огромные книги с изображениями птиц, если равнодушный мир так быстро это все поглощает. Зачем играть на музыкальных инструментах, когда тишина и ветер настолько мощнее? Зачем зажигать фонари, когда тьма все равно их потушит? Когда немецкие солдаты привязывают русских пленных к ограде по несколько человек сразу, суют им в карманы гранаты с выдернутой чекой и отбегают?
Оперные театры! Города на Луне! Смешно. Лучше уткнуться лицом в мостовую и ждать, когда тебя погрузят на сани вместе с другими покойниками.

Да, это более художественное сюжетное произведение, нежели документально-историческая драма. Но и Пулитцеровскую премию дали в номинации «художественная проза», а не «публицистика» или «документальная проза». Хотя соглашусь с автором рецензии The New York Times:
«“All the Light We Cannot See” is more than a thriller and less than great literature. As such, it is what the English would call “a good read.”»

Но, кто знает, может быть, и вы услышите лунную мелодию, и невидимый всем нам свет откроется вам после прочтения этой книги.